Фурия Принцепса - Страница 92

Она дважды хлопнула его кончиками пальцев по плечу, чтобы дать понять, что сигнал принят. Затем они по очереди начали спускаться на лыжах, которые смастерили специально, чтобы передвигаться по кроучу.

Восковая субстанция служила Ворду своего рода часовым.

Вес взрослого человека рвет загустевшую субстанцию, разбрызгивая вокруг слегка светящуюся жидкость, текущую по кроучу как кровь, которая тут же привлекает внимание восковых пауков, наблюдающих за ним.

Бернард и Октавиан в своей переписке пришли к идее ботинок с расширенными подошвами, которые распределяли бы вес взрослого человека на более широкую поверхность, уменьшая степень давления на кроуч.

С их помощью двое могли осторожно передвигаться по кроучу, не нарушая его структуру и не привлекая внимания его охранников. Теоретически.

На практике же эта обувь была чрезвычайно сложна в использовании, и Амара была рада, что в свое время настояла на том, чтобы Бернард встроил в ботинки из кожи и гибкой древесины механизм, облегчающий снятие.

Если бы обувь в действии оказалась не такой, как они предполагали, Амара хотела иметь возможность как можно быстрее сбросить это громоздкое изобретение со своих ног.

Все еще защищенные скрывающим заклинательством, они шли — а на самом деле, переваливались с ноги на ногу, сказала бы Амара — вдоль внутренней стены захваченного стедгольда по направлению к вместительному складу, пока не вступили на кроуч.

Амара шла осторожно, как никогда в жизни, неуклюже двигаясь вперёд в неудобной обуви. Сначала она высоко подняла согнутое колено, затем опустила лыжу на светящуюся поверхность и медленно перенесла весь свой вес на переднюю ногу, так, чтобы широкая подошва обуви равномерно распределяла её вес.

Ей пришло в голову, что будь она героиней драматического рассказа, то в руке она бы держала меч и одним глазом следила за ближайшим из пауков — но это было полной ерундой.

Её гораздо больше заботило, чтобы она удержала равновесие и чтобы край обуви не опустился под слишком острым углом, разорвав кроуч и дав знать об их присутствии врагам, которые были, по всей вероятности, слишком многочисленными, чтобы борьба с ними была хоть сколько-нибудь успешной.

Амара сделала один шаг, потом другой. Ни одного свистящего, щебечущего крика не раздалось вокруг нее. Она сделала паузу, чтобы оглянуться назад, как раз когда Бернард ступил на кроуч.

Её муж был намного крупнее, чем она, и тяжелее, а его обувь пропорционально более широкой и, следовательно, более неуклюжей.

Даже с расстояния протянутой руки Амара едва могла видеть его очертания, по которым можно было судить о том, что он двигался с тем же спокойствием и выдержкой, которые сопровождали каждое его движение с тех пор, как он ступил на кроуч.

Никаких воплей не последовало. Обувь работала. Пока.

Амара снова сосредоточилась на собственных движениях, пытаясь убедить себя в том, что она шла, как грациозная длинноногая цапля, а не переваливалась с ноги на ногу как утка, в этих огромных ботинках.

До амбара было футов двадцать или чуть больше. Тем не менее, на прохождение этой дистанции потребовался почти час.

Конечно, это было нелепо, и Амара не уставала себе об этом напоминать. Однако в горле у нее пересохло, а сердце колотилось так сильно и громко, что ей казалось, что она слышит его биение.

Спустя несколько мгновений она смогла прислониться к стене и осторожно наклонилась вперед, чтобы разглядеть, за чем Ворд так неустанно приглядывал.

Это была кладовая. И Амара едва ли смогла бы найти слова, чтобы описать это.

Там был более глубокий кроуч, выросший мутными изгибами на фут над каменным полом сарая, и многое другое.

Люди — мертвецы — были запечатаны в нём. Амара могла разобрать некоторые детали. Кроуч был прозрачным, но трупы сквозь него виднелись смутно и милосердно нечётко.

Тела не были изогнуты в тех позах, как их застала смерть.

Они просто мирно лежали, словно люди, которые встретили там свою смерть во сне и были запечатаны в восковых гробницах.

Какие-то формы, чьи очертания было сложно разглядеть — кроуч покрывал их слишком толстым слоем — были слишком тонкими и не могли быть телами. Амара решила, что это, должно быть кости, плоть с которых была поглощена кроучем.

За исключением стоящей троицы, впечатанной в кроуч, покрывающий стену за ними.

Это были двое мужчин и женщина, их конечности были связаны восковым веществом, а их тела были сильно изуродованы перед смертью.

Их пытали, осознала Амара.

Она быстро оценила внешний вид трех тел. Они были одеты не как гольдеры, в зелено-коричневых цветах, в плащах лесников и одежде из кожи, такой же, какая была на ней и ее муже.

Фактически, учитывая их искаженные мукой лица, они умерли от боли…

Она почувствовала, как холодок пробежал по спине.

Она узнала их всех.

Она училась в Академии вместе с этой молодой девушкой, Анной, она была из стедгольда недалеко от Форции.

Они вместе проходили базовую подготовку с Анной в качестве курсоров перед окончанием Академии и ее переходом в ученики к Фиделиасу.

Ворд захватил, пытал и убил трех ее собратьев курсоров, мужчин и женщин, выбранных для этой миссии специально за их способность оставаться невидимыми и бесшумными.

За все хорошее, что они сделали.

Ее живот скрутило и она отвернулась. Секунду она боролась с тошнотой, пытаясь взять контроль над своим животом. Затем она заставила себя взглянуть снова и подумать.

Два других паука, поняла она, были заняты тем, что ремонтировали поврежденный кроуч внутри здания — от следов. Следов человека. Они вели от двери к мертвым разведчикам.